Использование устаревшего браузера
повышает риск взлома вашего компьютера.
Обновите свой браузер!
Через социальные сети
Еще не зарегистрированы?
Регистрация
Через социальные сети
Восстановление пароля
Введите почту указанную при регистрации и мы вышлем инструкцию
10 залов Эрмитажа с самыми красивыми потолками
Эрмитаж славится на всю страну не только своей уникальнейшей коллекцией шедевров, но и красивым, богатым убранством залов. Сами по себе они являются уникальным архитектурным памятником. Гуляя по экспозициям музея, стоит уделять особое внимание декору стен и особенно потолков. Редко поднимая глаза вверх, мы упускаем из виду целый калейдоскоп из росписи, карнизов, позолоты, барельефов, кессонов, лепнины.
Лоджии Рафаэля
Лоджии Рафаэля — это длинная величественная галерея с большими окнами, из которых открывается вид на Зимнюю канавку и Эрмитажный театр. Галерея была создана по заказу императрицы Екатерины Великой с 1783 по 1792 год архитектором Дж. Кваренги и представляет собой копию знаменитых Лоджий Рафаэля в Ватиканском дворце Папы Римского. Все поверхности, стены и своды потолка покрыты копиями фресок Рафаэля, выполненными на холсте. Архитектор Джакомо Кваренги построил корпус галереи, а художники мастерской под руководством Христофора Унтерпергера отправились в Ватикан для создания копий росписей, на которые ушло 11 лет.
Ритмично чередующиеся полукруглые арки делят потолок на прямоугольные части равной длины, в каждой из которых находятся фрески на библейские темы. Всего здесь представлено 52 сюжета из Ветхого и Нового Завета, от Сотворения мира до Тайной вечери. Эти фрески часто называют Библией Рафаэля. Мастера тщательно повторили и настенные орнаменты — гротески с бесконечным разнообразием изящных мотивов.
Шатровый зал
Шатровый зал — один из самых больших в здании Нового Эрмитажа — получил своё название из-за необычного потолка с кессонами, покрытого росписью в пастельных тонах, и уникального двускатного перекрытия. В декоративной росписи интерьера использованы античные мотивы. Сегодня, как и в XIX веке, в зале размещены картины голландской и фламандской школ, например, таких знаменитых художников XVII века, как Якоб Рёйсдал, Питер Клас, Виллем Калф, Виллем Хеда, Ян Стен, Франс Халс и другие.
Фойе Эрмитажного театра
Фойе Эрмитажного театра было построено по проекту Фельтена в 1783 году и расположено над Зимней канавкой, в переходной галерее между Большим Эрмитажем и театром. Убранство зала оформлено архитектором Л. Бенуа в 1903 году в стиле французского рококо. Пышные растительные гирлянды, завитки и рокайли с позолотой обрамляют картины, проёмы и стенные панно.
На потолке живописные вставки — копии с картин итальянского мастера XVII века Луки Джордано: «Суд Париса», «Триумф Галатеи» и «Похищение Европы». Над дверью — пейзаж с руинами авторства французского художника XVIII века Юбера Робера, на стенах — портретная живопись XVIII–XIX веков. Над фойе театра до сих пор можно обнаружить деревянные перекрытия и стропила конца XVIII века. Из высоких оконных проёмов открываются неповторимые виды на Неву и Зимнюю канавку.
Золотая гостиная / Гостиная Марии Александровны
Интерьер парадной гостиной в апартаментах императрицы Марии Александровны, супруги Александра II, был создан архитектором А. П. Брюлловым в 1838–1841 годах после пожара. Интерьер зала как бы повторяет убранство царских палат Московского кремля. Низкий сводчатый потолок зала украшает золочёный лепной орнамент. Первоначально стены и свод, облицованные белым искусственным мрамором, были декорированы растительным золочёным узором.
В 1840-е годы облик интерьера был обновлён по рисункам А. И. Штакеншнейдера. Убранство интерьера дополняют мраморный камин с яшмовыми колоннами, украшенный барельефом и мозаичной картиной, вызолоченные двери и великолепный паркет.
После убийства 1 марта 1881 года императора Александра II именно здесь, в окружении избранных членов Государственного совета, новый русский самодержец Александр III решал судьбу российской конституции и реформ, над которыми трудился и которые не успел завершить его отец.
Александровский зал
Александровский зал Зимнего дворца создан А. П. Брюлловым после пожара 1837 года. Архитектурное решение зала, посвящённого памяти императора Александра I и Отечественной войне 1812 года, построено на сочетании стилевых вариаций готики и классицизма. Расположенные во фризе 24 медальона с аллегорическими изображениями наиболее значительных событий Отечественной войны 1812 года и заграничных походов 1813–1814 годов воспроизводят в увеличенном виде медали скульптора Ф. П. Толстого. Тонкие колонны в готическом стиле и полуциркульные арки придают залу храмовый вид. В зале расположена экспозиция европейского художественного серебра XVI–XIX веков из Германии, Франции, Португалии, Дании, Швеции, Польши, Литвы.
Геогриевский / Большой Тронный зал
Георгиевский (Большой Тронный) зал Зимнего дворца был создан в 1787–1795 годах по проекту Дж. Кваренги. Огромное двухсветное помещение зала было выполнено в классическом стиле. Зал был освящён 26 ноября 1795 года в день святого Георгия Победоносца, откуда и получил своё название. После пожара был воссоздан архитектором В. П. Стасовым, который сохранил композиционное решение своего предшественника. Двусветный колонный зал отделан каррарским мрамором и позолоченной бронзой. Над Тронным местом помещён барельеф «Георгий Победоносец, поражающий копьём дракона». Торжественное убранство зала соответствует его назначению: здесь проходили официальные приёмы и церемонии кавалеров ордена Георгия Победоносца, учреждённого Екатериной.
Потолок — металлический, он подвешен к балкам, как цепные мосты. Рисунок позолоченных орнаментов потолка зала повторяет узор паркета из 16 пород цветного дерева, подчёркивая гармоничность художественного облика Георгиевского зала.
Будуар Марии Александровны
Будуар Марии Александровны, как и её гостиную, оформил А. П. Брюллов, но в 1853 году его интерьер был полностью изменён в соответствии с проектом архитектора Гаральда Боссе. Небольшая комната для императрицы напоминает изящную табакерку, украшенную в стиле второго рококо. Боссе создал причудливые орнаменты из позолоченного резного дерева и металла. Яркий гранатовый цвет шёлковой ткани — брокатели (шёлк с металлической нитью), изящный рисунок орнаментов, мягкая золочёная мебель создают ощущение изысканности и комфорта. Великолепная бронзовая золочёная люстра, отражаясь в зеркалах на стенах и потолке, дополняет эффектное убранство интерьера, делая его бесконечным, хрупким и грациозным.
Петровский зал / Малый Тронный зал
Петровский (Малый Тронный) зал был создан в 1833 году О. Монферраном и восстановлен после пожара 1837 году В. П. Стасовым. Зал посвящён памяти Петра I: в отделку интерьера включены вензель императора (две латинские буквы P), двуглавые орлы и короны. В нише, оформленной как триумфальная арка, находится картина «Пётр I с аллегорической фигурой Славы». В верхней части стен помещены полотна, представляющие Петра Великого в сражениях Северной войны — битва при Лесной, Полтавское сражение. Зал украшают шитые серебром панно из лионского бархата и изделия из серебра петербургской работы. Представленные в Петровском зале серебряные консоли, торшеры и люстра сработаны петербургским мастером Бухом на рубеже XVIII–XIX веков. Не так давно зал был отреставрирован, получив первоначальную яркость и торжественность.
Павильонный зал
Двухсветный Павильонный зал Малого Эрмитажа был создан в середине XIX века архитектором А. И. Штакеншнейдером. Архитектор, блистательно владевший архитектурными приёмами разных исторических стилей, естественно и изящно соединил в убранстве зала ренессансные, готические и восточные мотивы. Окна зала выходят на обе стороны и обращены к Неве и Висячему саду. Потолок и аркада, обрамляющая интерьер, насыщены позолоченным лепным орнаментом. Особую эффектность придают сочетание светлого мрамора с позолотой лепного декора и нарядный блеск хрустальных люстр. Зал украшают четыре мраморных фонтана — вариации «Фонтана слёз» Бахчисарайского дворца в Крыму. В южной части зала в пол вмонтирована мозаика — копия пола, найденного при раскопках древнеримских терм. Шедевром зала, безусловно, являются часы «Павлин», приобретённые Екатериной II у английского мастера Дж. Кокса.
Библиотека Николая II
Библиотека, относившаяся к личным покоям последнего русского императора, была создана в 1894–1895 годах архитектором А. Ф. Красовским. Убранство библиотеки, оформленной с использованием мотивов английского средневековья, декорировано с использованием дерева и тиснёной золочёной кожи. Все детали интерьера и мебель, окна в ажурных переплётах стилизованы под готику резьбой. Важным элементом стал монументальный готический камин, украшенный изображениями грифонов и львов — геральдических фигур родовых гербов дома Романовых и дома Гессен-Дармштадт, к которому принадлежала императрица. Кессонированный потолок, выполненный из орехового дерева, украшен четырёхлопастными розетками. Книжные шкафы расположены вдоль стен и на хорах, куда ведёт лестница. На столе — скульптурный фарфоровый портрет последнего русского императора Николая II.
Источник
Художник расписавший потолки эрмитажа
Само название комнаты свидетельствует о том, что для отделки Золотой гостиной Брюллов использовал обилие позолоты. Богатое лепное убранство потолка выполнили братья Иван и Тимофей Дылевы. Стены были украшены малахитовыми колоннами с бронзовыми позолоченными капителями работы варшавского мастера Руссо. Согласно дворцовым описям, в этой комнате когда-то имелись в наличии «карниз из фальшивого мрамора, панель из того же материала, окрашенная масляной краской под ляпис-лазурь, свод и падуги с лепными вызолоченными украшениями, а между ними пробелка, пол паркетный из дорогих пород дерева».
После переустройства по проекту Андрея Ивановича Штакеншнейдера (1802–1865) Золотая гостиная обрела вид, отвечавший модной в то время эклектике. С помпезным декором согласовались огромные канделябры русской работы и вазы из коргонского порфира – поделочного камня с неравномерной зернистой структурой. В прямом смысле блистающая комната оправдывала свое название, но усилия немецкого зодчего привели к утрате чувства меры. В самом деле, количество позолоты выходило за рамки хорошего вкуса, хотя в техническом отношении работа художника В. А. Шрейбера была великолепна.
Полной переделке подверглась и Помпейская галерея, блестяще воссозданная после пожара Стасовым. Она располагалась вдоль Невской анфилады и выходила окнами на Большой двор Зимнего дворца. По окончании восстановительных работ к галерее примкнул зимний сад, покрытый невиданным до того стеклянным потолком. Возникший на месте жилых покоев 100-метровый коридор по отделке напоминал античные дома. Из южноиталийской архитектуры были заимствованы декоративные портики с тонкими колоннами, малиновая и голубая окраска стен, цветочные гирлянды на сводах. Изящную роспись с фигурами римлянок, изображениями зверей, растений и жертвенников исполнил художник Ф. И. Вундерлих. Создатель интерьера, безусловно, интересовался искусством Помпей, но в данном случае древний стиль отделки являлся желанием заказчика. Так или иначе, изящество галереи не согласовывалось с монументальностью парадных залов.
В. С. Садовников. «Помпейская галерея», 1855–1857
Однако своеобразный и чуждый Стасову декор вызвал восторженные отклики у зрителей. «Мы поражены, – писал журналист А. П. Башуцкий, – прекрасным видом бесконечной анфилады аркад, сводом потолка, с которого спускаются в стройном порядке до 20 этрусских ламп. Разнообразие, игра и блеск живописи, отлично выполненной, останавливают взор на каждом шагу. Всякий простенок представляет собой что-нибудь новое. Между легкими колоннами и орнаментами из листьев разбросаны каймы, арабески и флероны самого чистого рисунка. Внизу написаны различные пары животных, вверху на каждой стене новый пейзаж, в середине, на ярком фоне – фигуры танцовщиц. Если не говорить о солнечном освещении при пунцовых шторах, то к вечеру, когда зажженные лампы льют свет более спокойный, Помпейская галерея еще прекраснее». Несмотря на восхитительный вид, в 1886 году помещение было полностью переделано. Зодчий А. М. Горностаев уничтожил древний стиль галереи, и эта часть дворца стала именоваться Новой галереей, а позже получила имя Петра I.
Ко времени получения ответственного заказа Стасову исполнилось 70 лет. Воссоздание интерьеров здания, практически уничтоженного огнем, представлялось трудной задачей, но пожилой архитектор справился с ней блестяще. Не отрицая пышности барокко, он сумел приблизить облик императорской резиденции к требованиям новой эпохи. По окончании работ внешний вид дворца почти не изменился, а переделанные парадные залы были украшены со вкусом и деликатностью по отношению к работе старых мастеров. По собственным словам, Стасова «пленяла в искусстве древних мужественная величавость». Отсюда увлечение дорическим ордером, монохромной окраской в мрачных тонах, строгими прямыми линиями.
Сохранив главные пропорции, расположение колонн и четкое разделение плоскостей, Стасов заменил праздничный декор статичным, холодно-величественным убранством. В отделанных по его рисункам залах появились тяжелые рельефы с условными сюжетами. Подчеркнутым однообразием отличались украшения, заимствованные из греческой вазовой пластики, например розетки – орнаментальный мотив в виде распустившегося цветка и пальметты с контурами пальмового листа. Основным содержанием как лепных, так и живописных композиций стала воинская атрибутика: щиты, мечи, копья, стрелы, шлемы, панцири, секиры, штандарты, двуглавые орлы. Излюбленным мотивом зодчего являлись аллегорические фигуры в античных одеждах, которым он придавал условность во всем, начиная от застывших лиц и заканчивая торжественными позами.
Плафон больше не радовал глаз многокрасочностью, зато благодаря использованию декоративной техники гризайль появился эффект слияния живописи со скульптурой. Термином grisaille в декоративном искусстве называют вид живописи, выполняемой в разных оттенках одного цвета. Изначально художники употребляли серые тона, о чем можно догадаться по названию, ведь в переводе с французского слово gris обозначает «серый». В парадных апартаментах доминировали белые краски. При введении второго тона зодчий не допускал излишней яркости, используя серые, бледно-желтые, палевые тона, изредка и очень скромно дополненные позолотой. Монументальным величием отличались все работы Стасова, кроме Петровского зала, восстановленного в первоначальном, барочном, виде.
Аполлонов зал, восстановленный В. П. Стасовым. Акварель Э. П. Гау, 1862
После многочисленных переделок из композиции Зимнего дворца особенно выделялись помещения, декорированные в стиле модерн. На примере Николаевского зала можно отметить, насколько сильно исказила первоначальную идею, например, замена классических люстр огромными светильниками с хрустальными подвесками.
Творческие искания зодчих-новаторов, подобных Брюллову, привели к распаду художественного единства, отличавшего зрелый русский классицизм времен Кваренги и Росси. К началу работы в Зимнем дворце он был признанным мастером и успел отличиться в создании интерьеров. Восстановленные им комнаты в юго-западной части резиденции удивляли роскошью и разнообразием декора. От вида уютных комфортабельных покоев коронованные заказчики пришли в восторг. Специалисты отнеслись к работе Брюллова более сдержанно, хотя и отметили тщательную обработку деталей. Архитектор старался утвердить неприемлемые в классицизме стили: готический, помпейский, мавританский.
По мнению теоретиков архитектуры, явное подражание, бессистемное обращение к экзотике явились началом торжества эклектизма, захватившего мировое искусство во второй половине XIX века.
В то же время новаторство Брюллова касалось и технической стороны зодчества, где недостатков не нашли даже самые рьяные скептики. Для того чтобы устроить уютное жилье в здании официального характера, он произвел большую перепланировку, обнаружив завидное качество выходить из трудных ситуаций с интересными решениями.
Готическая гостиная, отделанная А. П. Брюлловым. Акварель Э. П. Гау, 1868
Зимний дворец
Безупречно воссозданная резиденция органично вошла в неповторимую панораму Санкт-Петербурга. Изначально в сторону города были обращены выступы западного и восточного фасадов Зимнего дворца. Последний позже был закрыт Малым Эрмитажем, а западный так и остался обращенным к своеобразному зданию Адмиралтейства. Южным, самым парадным и пышным, фасадом дворец открылся навстречу площади. Группы мощных колонн, установленных парами и поодиночке, оживляют поверхность стены едва заметным волнообразным движением. Тройная арка ворот с узорчатой чугунной оградой открывает путь во внутренний двор, куда в царские времена разрешалось въезжать экипажам. Ритм белоснежных колонн северного фасада вторит мощному бегу невских волн. Белоснежные детали крыши – колонны, карнизы и балюстрады – образуют четкий рисунок, завершающий плоскую картину интенсивно окрашенных стен.
Строгое по форме здание дворца украшено деталями, многие из которых нельзя отнести к определенному стилю. Оригинальное решение каждого фасада основывается на разнообразии архитектурных и декоративных элементов и в большей мере – на различной группировке ризалитов (от итал. risalita – «выступ»). Впечатление пластичности форм достигнуто за счет сильно выступающих колонн, пышных карнизов, наличников и сандриков.
И. И. Шарлемань. «Вид Зимнего дворца с Невы», 1853
Галерея Растрелли
Главная лестница
Практически весь северо-восточный ризалит Зимнего дворца занимает Главная лестница. Начинаясь от Растреллиевской галереи широким маршем, она разветвляется на две стороны и плавно подводит к верхней площадке. Переход из строгой, мрачноватой галереи в ярко освещенную часть сооружения производит сильное впечатление. Поднимаясь по ступеням, посетитель выходит из полумрака сводов на обширное пространство, где в синеве плафона парят олимпийские боги. Высокие окна свободно пропускают солнечный свет, который отражается в зеркалах, скользит по белым стенам, заставляя сверкать золото в лепных орнаментах.
Глядя на это каменное великолепие, трудно представить, что Главная дворцовая лестница когда-то была деревянной. Роскошь ее декора позволяла судить об отделке всего здания, поэтому, в отличие от многих других помещений, она почти не изменила первоначальный облик. Осмотрев пожарище в 1837 году, Николай I приказал «возобновить лестницу совершенно по-старому, заменив, однако, верхние колонны мраморными или гранитными». Проект восстановления разработал Стасов, и он же возглавил строительные работы. Ради сохранения замысла Растрелли архитектор не стал придерживаться своей обычной манеры. Единственным крупным изменением являлась закладка оконных проемов нижнего этажа. Полученные таким образом «фальшивые окна» не имели функционального значения, хотя способствовали созданию художественного эффекта, который до сих пор изумляет посетителей музея.
Присущий всем творениям Растрелли барочный декор на Главной лестнице был доведен до крайности. Своды верхней площадки опирались на сдвоенные колонны из искусственного мрамора, который в отчетах царского времени именуется фальшивым. Это название закрепилось за техникой штукатурки и окраски под благородный камень, широко применявшейся в архитектуре барокко.
В архивах Эрмитажа остались записи с нелестными откликами о растреллиевских «лепных украшениях, довольно тощих, крашенных желтой краской, может быть по линялому золоту». Декоративный орнамент и балясины в XVIII веке также выполняли из дерева с последующим золочением.
В ходе реконструкции лестницу сооружали заново, хотя и в рамках прежних габаритов. Стасов придал помещению единый бело-золотой колорит, приказав заменить резные золоченые балясины тяжелой мраморной балюстрадой. Верхний пролет, как и прежде, освещали бронзовые лампы, подвешенные на длинных медных цепях. Вместо легких мраморных колонн здесь по желанию императора появились монолитные опоры из темного гранита.
Металлический потолок над лестницей прикрыли плафоном с изображением Олимпа. Картина была доставлена из кладовых Эрмитажа, но оказалась меньше старой, и архитектор решил заполнить пустое пространство живописью, лично исполнив эскизы. Потолок расписывал художник Соловьёв, работавший в стиле, «сходном с прежним, в каком была исполнена лестница». Ниши заполнили скульптурами «Владычица», «Антиной и Диана», а также аллегорическими образами Могущества и Справедливости. Помимо лепных кариатид и фигур мальчиков, помещение украсила пластика на кронштейнах: Меркурий, Верность, Мудрость, еще одна Справедливость, Изобилие, Величие, Правосудие, Муза.
До основания музея Главная лестница именовалась Иорданской или Посольской. Первое название связано с беседкой, ежегодно возводившейся над крещенской купелью (Иорданью), на льду Невы недалеко от парадного входа. Второе сложилось во времена Екатерины, когда по широким ступеням чаще поднимались послы, направлявшиеся в Тронный зал на прием к императрице. От высоких центральных дверей верхней площадки начиналась анфилада антикамер, декорированных лепными украшениями, резными наличниками окон и дверей.
К сожалению, далеко не все помещения дворца сохранили барочное убранство, способное дать представление о грандиозном замысле Растрелли. Однако его чертежи позволяют вообразить архитектуру и вид утраченных интерьеров. Изначально первый этаж занимали хозяйственные и служебные помещения. Просторная галерея с крестовыми сводами подводила к главной лестнице, открывавшей вход в парадную анфиладу антикамер и далее в Тронный зал на втором этаже. Здесь же находились малые приемные, две церкви, концертный зал и жилые покои. Третий этаж отводили придворным и многочисленному штату прислуги.
Невская анфилада
К весне 1762 года завершилась отделка парадной части Зимнего дворца и с верхней площадки Иорданской лестницы открылся доступ к двум анфиладам – Большой и Невской, названным сообразно величине и расположению. По окончании восстановительных работ парадные залы сохранили классический характер и до настоящего времени удивляют логичной ясностью форм и строгостью декора. Ныне эти помещения используются для экспозиции Отдела русской культуры и временных выставок.
При жизни Екатерины помещения Невской анфилады – Концертный зал, Малый и Большой аванзалы – составляли путь в Тронный зал. Следуя на прием к императрице, дипломаты задерживались в двухсветных, богато украшенных помещениях, которые тогда именовались антикамерами. Первым из них был Малый аванзал, где изначально торжествовало барокко, представленное обилием золота, пышной резьбой, нарядными наличниками окон и дверей. Классицизм в облике комнаты связан с именем Стасова, хотя идея спокойного и торжественного интерьера принадлежит Кваренги. Итальянский зодчий работал над декором Малого аванзала в 1793 году. Заменив барочные завитки полукруглыми арками, прямыми карнизами и светлой гладью стен, он неожиданно отказался от колонн, лишив классическое помещение главной приметы стиля.
В марте 1839 года первая антикамера вновь предстала в новом виде. Стасов сохранил замысел Кваренги, дополнив отделку такими средствами, как искусственный мрамор, живопись и лепной орнамент фриза. Все это вкупе с цветным паркетом работы А. С. Тарасова создавало полихромный эффект, в котором преобладали белые краски. Архитектору никогда не изменяло чувство ритма, поэтому все его произведения отличает художественная цельность, присущая зрелому классицизму. В Малом аванзале светло-желтые стены мягко контрастировали с позолотой плафона. Живописные панно были вписаны в арки, ранее заполненные оконными переплетами с зеркалами вместо стекол. Напротив размещались настоящие окна, повторявшие форму и размер арок. Над ними по всему периметру зала тянулся легкий лепной фриз.
Великолепие убранства завершали 4 огромные люстры, рассчитанные на 200 свечей каждая. Дополнительными источниками света являлись торшеры, исполненные по рисунку Стасова. До 1839 года помещение отапливалось с помощью 4 больших печей. Стасов убрал громоздкие обогреватели, отчего пространство приобрело зрительный объем, кроме того, став более цельным. В украшении Малого аванзала принимали участие живописцы Яков и Василий Додоновы. Братья расписали люнеты гризайлью, затем исполнив фигуры на золотом фоне падуг и орнамент вокруг плафона. Сюжетной основой росписи потолка послужила история Ифигении, принесенной отцом в жертву богине Артемиде, чтобы обеспечить грекам успешное отплытие к Трое. Сам плафон по распоряжению архитектора был доставлен из Москвы.
Созданный Стасовым интерьер Малого аванзала просуществовал до того, как его центральную часть украсил Малахитовый храм. Это оригинальное сооружение появилось в 1958 году и представляло собой ротонду из самоцветов, которую Николай I получил в дар от уральских горнорудных магнатов Демидовых.
Малахитовый храм в Малом аванзале Зимнего дворца
Вторая антикамера, или Большой (Николаевский) аванзал, значительно превышает первую по площади и, кроме того, имеет крайне вытянутую форму. Сейчас такая пропорция выглядит неправильной, но во времена классицизма для помещений торжественного характера она считалась единственно возможной. Прежде чем попасть на прием к русскому самодержцу, дипломаты преодолевали расстояние в 55 м, по пути восторгаясь великолепием убранства. Зал изначально имел классический вид, но перестраивался дважды, в итоге воплотив в себе талант двух гениальных зодчих – Кваренги и Стасова.
В первоначальном интерьере огромная протяженность скрадывалась особым архитектурным приемом: колоннады с хорами в торцевых частях зала сокращали длину стен, зрительно улучшая пропорции. Удалив поперечные стены, Кваренги придал пространству форму галереи. По вечерам, когда зажигались настенные фонари из синего стекла, таинственно мерцала поверхность коринфских колонн из цветного мрамора и аналогичная облицовка стен.
К. А. Ухтомский. «Большой аванзал (Николаевский)», 1866
Источник
